С начала 1990-х Анкара стала прилагать максимум усилий по налаживанию связей с тюркоязычными странами Центральной Азии с целью доминирования в регионе.

В турецком МИД-е была даже создана специальная структура — Агентство по сотрудничеству и развитию ТИКА, целью которого является оказание помощи соседним странам, в первую очередь — тюркоязычным странам, для развития с ними сотрудничества в экономике, торговле, образовательной и культурной сферах, — напоминает политолог Лев Слобода.

Первым шагом Анкары на пути завоевания доверия граждан из бывших среднеазиатских советских республик стало установление с ними особого безвизового режима «для расширения торговли и облегченного перемещения людей». Причем «особым» мы назвали его потому, что мигрантам не нужно регистрироваться ни в каких ведомствах на время своего пребывания в стране. Более того, со стороны турецкого правительства азиатским мигрантам оказывается всяческая поддержка.

Особняком здесь стоит ираноязычный Таджикистан. Но турецкие власти и там преуспели, налаживая двусторонние отношения, оказав Таджикистану материальную помощь в размере $90 млн в рамках деятельности ТИКА, — политолог сообщает.

Из сопредельных государств Таджикистан является особенно чувствительным к социально-экономическим рычагам турецкого влияния из-за слабой экономики. Поэтому очевидно, что Анкара пытается влиять на Душанбе, используя различные рычаги.

Здесь в самую пору вспомнить недавние притеснения таджиков в Самарканде, учиненные Анкарой с молчаливого согласия узбекских властей, что можно расценивать как политику подавления стремлений таджиков сохранить свою национальную идентичность.

На деле Турция всеми силами добивается усиления своих позиций в Душанбе с целью максимального его отдаления от Ирана, с которым Таджикистан имеет тесные исторические связи: Таджикистан является чуть ли не единственной ираноязычной азиатской страной (не считая Афганистана, родственного в языковом плане). И это отчуждение входит в планы президента Реджепа Эрдогана по распространению своего влияния в Центральной Азии на тюркоязычные страны и идее фикс по созданию «Великого Турана», чему препятствуют Армения, Грузия, Таджикистан и Иран.

Только вот сумеет ли Турция осуществить свои деструктивные замыслы вопреки интересам такого сильного регионального игрока, как Иран? И можно ли расценивать проникновение Турции в Центральную Азию, как геополитическую угрозу интересам Ирана и России?, — интересуется политолог.

Нелли Дейнарович